«Каттани»: "Временное правительство шантажирует людей"

- Почему я подал в отставку - в знак протеста. Во-первых, чтобы наводить порядок на юге, нужна не политическая составляющая. Почему я не поддержал … В знак протеста, чтобы приостановить референдум. Но власти, наоборот, стали проталкивать его, несмотря на объективные причины, на трагедию: очень много жертв, очень много беженцев покинули свои дома, жилмассивы забаррикадированы и люди боятся оттуда выходить, на руках очень много оружия…

Раз говорят о проведении референдума, значит, силовые структуры, которые должны обеспечивать порядок и спокойствие на улицах, которые должны бороться с насилием, будут все задействованы в других местах. Кто будет сопровождать наблюдателей, охранять урны, участковые комиссии? Естественно, силовые структуры. Это будет распыление сил и средств органов правопорядка!

Когда идет работа по выводу из межэтнического конфликта, надо пройти несколько этапов: остановить стрельбу, мародерства, поджоги, освободить заложников, ведь многие остались ими в тех жилмассивах, где проживают то или это преобладающее население. И этот этап уже шел. Второй этап должен был начаться: встречи, примирение противоборствующих сторон. А тут начали ускоренные "зачистки" – ни к чему хорошему это не приведет. Нужна подготовка, чтобы население созрело. На это ушло бы еще какое-то время, но это бы дало свои плоды в стабилизации. А референдум все перечеркнул.

Я поехал добровольцем и возглавил ошскую милицию. Это говорит о том, что я был намерен работать до стабилизации обстановки…

Но я не хочу быть участником спектакля под названием "референдум". Потому что будет сфальсифицированное голосование, я вам говорю. Поэтому ОБСЕ отозвало 300 своих краткосрочных наблюдателей, потому что временное правительство не может обеспечить им безопасность.

Многие политики с пониманием отнеслись к моей отставке. Именно Суваналиев не хочет быть соучастником всех этих фальсификаций. Я мог бы, сидя на этой должности, вести работу по непроведению референдума. Но по этическим соображениям я не могу этого делать. Это бесчестно. Поэтому мой голос, мое мнение как гражданина страны должны услышать, а не соблюдать ведомственные интересы.

- Вы сказали, что не хотите, чтобы вас принуждали к манипулированию голосами людей, к административному ресурсу. На сегодняшний день имеются подтверждения таким действиям временного правительства?

- Уже налицо все это! Уже идет соответствующая работа. Повсеместно выехали в регионы госслужащие, представители бюджетных организаций уже проводят свои собрания. В целом, работают по прежней схеме, уже проверенной ранее и Бакиевым, и Акаевым. И это скажется на результате - украдут голоса.

- Вы говорили о том, что не хотите участвовать в возможных, еще более жестких событиях. Каковы ваши прогнозы?

- Вы прекрасно знаете, что первый этап стабилизации на юге произошел. Это очевидный факт. Но на руках очень много оружия. Подсчитать его мы не можем. Нами в этот период оружие не изымалось. Была добровольная сдача – но это всего порядка 10 единиц на всю Ошскую область. Население не намерено сейчас его сдавать: не верит в то, что насилие не повторится. И для личной безопасности, население это оружие не будет сдавать. Мы хотели дождаться полной стабилизации, чтобы люди воочию убедились в этом, и затем приступить к добровольной сдаче оружия. Если оружие на руках – противоборствующие стороны относятся друг к другу с подозрением. И конфликт в любое время может вспыхнуть повторно.

- Откуда это оружие? Версий много…

- Да, версий много. Большая часть оружия была изъята у военнослужащих и правоохранительных органов.

- Но я не понимаю, как военнослужащие могут отдать оружие добровольно, без сопротивления…

- Но если в этих действиях участвует огромное количество людей! И они окружали и забирали… Если даже БТРы и БМП забрали, правда, на следующий день их удалось вернуть.

- Были ли неведомые черные джипы, с которых раздавали направо и налево оружие обеим сторонам конфликта?

- Слухи насчет третьей стороны, черных джипов, наемников различных национальностей– только слухи. Я непосредственно руководил операциями, и мы не видели ни наемников, ни джипов.

- Какова сегодняшняя ситуация? ВП говорит, что ситуация стабилизировалась. Так ли это на самом деле? И если все спокойно, почему сегодня продолжают мобилизовывать людей?

-Мы добились первоначальной стабилизации. Но это временно. В любое время может вспыхнуть вновь. А как – это уже… Поэтому-то так важна постепенная работа по стабилизации. Надо, чтобы два этноса сами убедились, что сейчас прекращено насилие. Остановить нужно насилие. Полностью разблокировать населенные пункты. И уже проводить примиренческие мероприятия. Аксакалы противоборствующих сторон должны договориться. Надо чтобы создавалась комиссия. Должен состояться обмен заложниками. Но пока референдум не закончится, этого не произойдет, потому что все силы и средства отвлекаются на другие задачи.

- Вы, как человек, непосредственно бывший в самом эпицентре, можете рассказать, что происходило в действительности? Можем мы сейчас узнать всю хронику событий, всю подноготную?

- Вообще, конфликт начался в Джалал-Абаде, когда Кадырджан Батыров со своим вооруженным отрядом и своими экстремистскими высказываниями проводил мероприятия по "зачистке" областной госадминистрации. И после этой «удачной зачистки" они проводят выступления экстремистского толка там, где компактно проживает узбекская часть населения. На поддержку Батырову приехал Имом Абдрасулов, экс-депутат парламента. И в то время, когда власть хрупка, они требовали изменения в Конституции (о придании узбекскому языку статуса официального – наряду с русским, о кадровой политике). Записывали это на видео, и эти записи сутками транслировали по телеканалам.

- Но скажем, что требование об официальном статусе языка – не экстремистские высказывания…

- Но началось с этого. А в записях были экстремистские высказывания. После чего в Джалал-Абаде начались митинги о привлечении Кадыржана Батырова за высказывания и поджоги к уголовной ответственности. Он публично через видео-обращение извинился перед кыргызским народом. И вот это все усугублялось. И 11-го числа все вспыхнуло.

- Все-таки, что за экстремистские заявления были?

- Надо смотреть видео.

- Вы сами не видели?

- Нет.

- Были ли массовые изнасилования, о которых заговорили как о первопричинах бытовой драки, переросшей в межнациональный конфликт?

- Драка, переросшая в насилие, имела масштаб: моментально начались избиения, поджоги, затем убийства … Драки были, насилие – все это было и продолжалось несколько дней. 13-го я приступил к своим обязанностям, когда город уже полыхал, и повсюду была стрельба.

Мы обеспечивали безопасность гуманитарного конвоя (гуманитарная помощь стала поступать 13-го числа), беженцев вывозили в безопасное место… Работать было сложно: была стрельба, жилмассивы были забаррикадированы…

Жертв было намного больше, чем говорят официально. И количество их подсчитать затруднительно: многих сразу же хоронили. А официальный учет ведется через морги и лечебные учреждения (по раненым). По остальным погибшим учет не ведется. Две противоборствующие стороны хоронили сами, кого-то увозили к родственникам, кто-то остался в закрытых, забаррикадированных населенных пунктах.

- Как вы расцениваете действия временного правительства? Я помню, в теледуэли с Бекназаровым вы достаточно жестко отзывались о временном правительстве, во всяком случае, о некоторых его членах…

- Я был прав. Я с первых дней говорю об этом, потому что я их всех знаю, кто ушел во временное правительство, что они не способны управлять страной. И то, что мы сегодня имеем – это последствия их управления государством. Они не способны управлять страной. Поэтому я говорю: назначьте побыстрее прямые выборы – и президентские, и парламентские одновременно. И когда придут новые люди – пусть они проводят реформы, принимают новую Конституцию. Но с мандатом доверия народа.

- Что должны были делать члены временного правительства во время ошских событий?

- В этой конфликтной ситуации все правительство, хотя бы многие из них должны были поехать на место конфликта и работать там. Вся страна звала их ехать туда! Но они боятся ехать на юг – к ним отношение плохое. И за их личную безопасность я не отвечал бы. Временное правительство в выступлениях Текебаева нагнетает обстановку в стране, особенно на севере. И людей этим шантажируют: или вы проголосуете, или будет еще хуже. Это прямой шантаж! Дестабилизация и паника на руку только временному правительству. Сейчас самое главное – говорить о референдуме. Нам не надо агитировать и т.п. Я реально знаю, что народ будет голосовать против.

- Но срыва референдума от вмешательства каких-то сил не будет? Много слухов муссируется… Возможны ли какие-то провокации именно в связи с референдумом?

- Поэтому-то идут слухи, запугивание... Кому это на руку? Только временному правительству. Кто распространяет слухи о бакиевщине? Только временное правительство.

- Т.е. вы не видите здесь бакиевского следа?

- Бакиевы тут ни при чем. Если бы народ их поддерживал – они никогда бы не сбежали отсюда. Всегда легче обвинить мифическую третью сторону, чтобы уйти от ответственности. Почему не ушел ни один человек в отставку? Столько крови пролилось! В любой стране любое должностное лицо, допустившее трагедию, не может руководить не только страной, но и ведомством! Они же взяли на себя полную ответственность за управление страной. И кровь лежит полностью на их совести. А временное правительство путем референдума только хочет укрепить свою власть. Правительство сегодня – это и законодательная власть, и исполнительная и еще президентская. Чего им еще не хватает? У них царские полномочия! Но даже с ними они допустили такое кровопролитие и не смогли ни с чем справиться.

- Вы собираетесь идти в большую политику? Как? И кем вы себя в ней видите?

- А что тут подразумевается? (смеется)

- Будете ли баллотироваться для начала?

- Примем решение по итогам референдума. Зачем об этом вести сейчас речь?!

Татьяна Орлова