Равшан Жээнбеков: Жапаров и Ташиев оказались более организованными, пока мы пытались договориться между собой

В Кыргызстане 10 января 2021 года пройдут президентские выборы. Экс-депутат ЖК, кандидат в президенты Равшан Жээнбеков в интервью Vesti.kg рассказал о том, чем занимался, находясь в СИЗО-1 Бишкека, подчинялся ли правилам криминального мира, раскрыл некоторые подробности «октябрьских» событий и объяснил, почему члены координационного совета не сумели получить власть после захвата Белого дома.

- Как вы оцениваете условия пребывания в СИЗО-1?

- СИЗО - одно из очень неприятных, тяжелых мест. Находясь в тюрьме, я прочитал книгу «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына. И, сравнивая, понял, что основа нашей пенитенциарной системы осталась такой же, какой была во времена Советского Союза. Она лишает человека не только свободы, но и ломает его, лишая здоровья и достоинства. Там я понял, что мы должны радикально изменить нашу тюремную систему и делать серьезные изменения в области гуманизации, открытости и прозрачности. Наши тюрьмы - полностью коррумпированная система нескольких ведомств правоохранительных органов, поскольку только они имеют доступ в то место.

- Успели завести там друзей?

- В тюрьме у многих достаточно хорошие отношения. Там это называется «семейка»: люди живут в каждой камере от 3-4 человек до 15-20. Со мной в разные времена жили от трех до семи человек. Известных личностей рядом не было. Обычно людей в моем положении в СИЗО не содержат в одной камере. Тем более мы были подельниками по кой-ташским событиям. В основном я жил с молодыми ребятами. Они были достаточно приятными. Мы очень хорошо общались. Я им подсказывал многое: давал советы, консультировал по юридическим вопросам и, что важно, обучал английскому языку. Они уже начали говорить на бытовом английском.

- Есть мнение, что любой политик в местах лишения свободы неизбежно попадает под влияние криминала и после освобождения вынужден выполнять данные уголовникам обещания. Вы сталкивались с этим?

- Тюрьмы контролируются людьми, которых зовут ворами в законе. Они имеют серьезный авторитет во всей этой системе. Они там в какой-то мере управляют этим контингентом. У них свои законы и правила, поэтому ГСИН и пенитенциарная система вынуждены считаться с ними. Мы все находимся в этой среде. Есть политики, которые, находясь там, живут по правилам этого мира. Я не жил по тем правилам. Воры в законе не заставляют тех, кто не хочет жить так. Сейчас есть такое правило. Особенно это касается политиков. Эти правила даже не озвучивают. Ты молча либо принимаешь это, либо отказываешься. В моем случае я просто жил по своим человеческим законам, как и дома. Те, кто жил со мной, придерживались тех же правил. Камчи Кольбаев как вор в законе - серьезный авторитет в этой среде. Влияние и авторитет его там очень высоки.

- Куда направились первым делом после освобождения?

- Как только я освободился, это было 06.00, приехал домой, увиделся с детьми. Поскольку Сооронбай Жээнбеков убежал, думали, что, скорее всего, не будет власти и для стабилизации ситуации придется создавать координационный совет. Это мой опыт с 2005 и 2010 годов.

Но, к сожалению, пока мы вели переговоры с Адаханом Мадумаровым, Темиром Сариевым, Омурбеком Текебаевым и Омурбеком Бабановым, Камчыбек Ташиев и Садыр Жапаров оказались более организованными. Они вели работу в двух направлениях. Во-первых, у них были достаточно организованные ребята. В такие моменты это, оказывается, очень важно. Во-вторых, они в тот момент вели переговоры с Сооронбаем Жээнбековым, у которого было определенное влияние и в парламенте, и на улице. Поэтому получилось так, что Ташиев и Жапаров пришли сегодня во власть. А мы не смогли договориться между собой, найти свое место и потеряли свое влияние на политические процессы в те дни.

Сначала мы думали, что премьер-министром должен быть тот человек, который не будет баллотироваться в президенты и иметь дальнейшие политические амбиции. Предлагали разных людей, но в один момент Омурбек Бабанов сам захотел стать премьером. Но он хотел быть техническим премьером, а потом баллотироваться в президенты. Я и Алтынбек Сулайманов были против. Нас там было около 12-15 человек. Затем Омурбек Текебаев уговорил нас поддержать Бабанова, аргументируя тем, что у него есть партия в парламенте, достаточный опыт, свои люди и ресурс, чтобы сразу начать создание правительства. Там говорили о том, что Роза Отунбаева тоже с этим согласна.

Но в какой-то момент что-то пошло не так. Ташиев и Жапаров с каждым днем начинали набирать определенный вес, контроль над теми объектами, которые были захвачены неуправляемыми толпами.

- Встречались ли вы с Сооронбаем Жээнбековым после его отставки?

- Нет. Хотя у меня были попытки встретиться с ним и переговорить. Я не связывался с ним напрямую. Передавал намерение встретиться через посредников. Когда в Бишкек начали вводить войска, почему-то казалось, что в ближайшее время будет какое-то кровопролитие. Хотел предложить ему молча сложить полномочия и чтобы он потом не претендовал на власть и не применял силу. Но не получилось. Мы видели, что Жээнбеков встречался со многими политиками. Думаю, он встречался с теми, с кем ему было комфортнее. К примеру, он встречался с Текебаевым, Отунбаевой, Бекназаровым. Со мной не встречался, потому как я все-таки человек, которого он посадил в тюрьму.

- Как показывает практика, президентская должность в Кыргызстане не самая стабильная. Вас это не настораживало, когда подавали документы в ЦИК?

- Многие политики, становясь премьером или президентом, заверяют, что никогда не думали, что займут эту должность. Я же скажу, что думаю об этом 24 часа в сутки. Это здоровые амбиции. Я всю жизнь готовлю себя к тому, чтобы занять эти должности. Для этого готовлю свой характер, интеллект, образование и тело. Каждый день занимаюсь спортом, чтобы быть здоровым и жить дольше. Это очень важно для руководителя. Я имею достаточно большой опыт в управлении государством и опыт оппозиции. Во власть должны приходить подготовленные люди.

Медина Купсулдаева
Фото www