Референдум и ошский геноцид глазами соседей

«Средство от боли не найдено

Утром в воскресенье, в день референдума, мы едем в первый попавшийся пункт для голосования. Это — школа № 29 имени М.И. Калинина. У входа — мужчина. В руках — баллончик со специальными чернилами, отмечает каждого вошедшего. На лацкане пиджака — значок «XXV съезд КПСС». На вопрос, почему он его хранит, отвечает печально: «Ведь нужно хотя бы что-то сохранить. Я был коммунистом, им и останусь».

В 11 часов мы едем к зданию областной администрации. В город приехала Роза Отунбаева, глава временного правительства. Она решила принять участие в референдуме именно в Оше. Надо сказать, что участие Отунбаевой в референдуме в Оше повлияло на решение людей прийти на участки. Мы едем на встречу, которую Отунбаева решила провести с представителями ошских неправительственных организаций.

Отунбаева замечает небольшие перемены: «Еще несколько дней назад в город везли лепешки и воду. Сейчас люди уже сами пекут хлеб». Она говорит о тех приоритетах, которые понятны ей: подготовка города к зиме и его восстановление — и заканчивает свою очень короткую речь вопросом к представителям гражданского сектора: «Что предлагают сами жители? Чего мы не видим? Что нам нужно делать?»

Рекомендаций много. В первую очередь люди просят не отменять комендантский час. Они требуют, чтобы временное правительство дало оценку действий мэра города Ош Мелиса Мырзыкматова с 10 июня и по настоящий момент. Они требуют отчета генерала Исакова о том, как проводится работа по предотвращению новых погромов. Они говорят, что сейчас межэтнический конфликт на юге Киргизии переходит в конфликт между узбекской частью киргизского общества и правоохранительными органами из-за огромного количества нарушений в ходе «зачисток» и незаконных задержаний. Они говорят о том, что возвратившиеся из Узбекистана почти 76 тысяч беженцев не имеют документов, жилья, возможности получить лечение. А самое главное, у них нет гарантий безопасности. Они говорят о проблемах распределения гуманитарной помощи. Люди предлагают опубликовать обращение к жителям Оша приютить пострадавших в своих домах на условиях компенсации со стороны временного правительства. Люди выражают надежду, что члены ВП сдержат слово и уйдут в отставку сразу после референдума.

Роза Отунбаева признает остроту многих из поднятых проблем. В первую очередь — отсутствие гарантий безопасности вернувшихся узбекских беженцев: «Зона конфликта еще никуда не ушла. На сороковой день начнутся поминки. Это грозит новыми столкновениями». Отунбаева говорит о том, что нельзя создавать лагеря беженцев, тем более раздельные для узбеков и киргизов, что заключено соглашение с ОДКБ о поставках техники и спецсредств, что миссия ОБСЕ предоставит полицейские силы. По словам президента переходного периода, разрабатывается новая концепция Оша: должна измениться вся структура города, чтобы в прошлое ушли моноэтнические кварталы. «Это — тяжело. Люди привыкли жить на земле предков. Если будут сопротивляться, мы будем торговаться. Земельные участки будем выкупать».

К трем часам дня мы добираемся до села Папан в сорока километрах от Оша. Село большое, около пяти тысяч жителей. Все — киргизы. Посещаем два участка. К четырем часам там проголосовали около тридцати процентов избирателей. К чужакам в селе относятся с недоверием. Требуют предъявить документы. Очень лояльны, если не сказать преданы, мэру Оша — как-никак односельчане.

Возвращаемся в Ош. Нам звонит сотрудник «Граждан против коррупции»: нашли одну из узбечек, изнасилованных в селе Мады уже 25 июня. Мы едем в одну из махаллей, где она нашла помощь. Оказывается, что жертвами стали все члены семьи тридцатичетырехлетней Таджикян. Двое детей были свидетелями насилия над матерью. Старшего сына грозили кастрировать, да нож не нашли. Младший брат избит до полусмерти. У матери — огромные синяки от приклада на животе и бедрах. Таксист, которого один из убежавших от расправы братьев попросил о помощи, попал в ловушку. Его поймали те же насильники около дома и вырвали зубы. Именно вырвали. Плоскогубцами.

Плач. Крики. Я фотографирую покалеченных людей, это — просьба адвоката. Надо как-то зафиксировать увечья. Избитого брата отказались принять в больницу, да и об изнасилованных узбечках в новостях не говорят. Матери становится плохо. Киргиз Эмиль, наш провожатый, плачет: «Мне стыдно быть киргизом». Таджикян снова заходится в истерике. Она соглашается говорить только с иностранцами. Рядом с ней киргизские женщины, предлагающие помощь, а она боится киргизов. Единственная надежда на помощь — миссия ОБСЕ, в очередной раз выполняющая функции Красного Креста.

Мы выезжаем из махалли и снова упираемся в баррикаду. На этот раз не проехать. Надо пройти пешком пятьсот метров до главной улицы. Но эти пятьсот метров могут оказаться роковыми для наших киргизских друзей. Ждем поводыря. Машину догоняют двое из встреченных нами в доме узбеков. Они идут впереди и сзади. Охрана.

В 10 вечера вспыхивают еще несколько узбекских домов в селе Мады. Людей там не было: только было вернулись из Узбекистана (многие — ради референдума), как начались избиения и изнасилования. Прячутся в городе. А дома горят.

Оксана Челышева

Источник «Новая газета Казахстан» http://novgaz.com/