Проблемы военного сотрудничества в ШОС

Хотя военно-политическое взаимодействие не является приоритетной сферой для Шанхайской организации сотрудничества, тем не менее, в последние годы военные контакты в рамках ШОС становятся регулярными и приобретают практический смысл. Этому способствует ряд обстоятельств:

С одной стороны, изменяющаяся военно-политическая ситуация в сопредельных с Центральной Азией регионах актуализирует вопрос об обеспечении коллективной безопасности. Не секрет, что в вопросе о военных контактах Россия, Казахстан и другие страны Центральной Азии, в первую очередь, полагаются на ОДКБ. Но в свете фактора "Афганистан после 2014 г." большие надежды возлагаются именно на ШОС, поскольку в ней уже сформировалась определенная структура обеспечения региональной безопасности.

С другой стороны, китайские власти все чаще выступают за интенсификацию военной составляющей ШОС. Речь в данном случае не идет о преобразовании ШОС в военную организацию. В этом не заинтересован ни один участник Шанхайского форума, в том числе и Китай. Но китайские власти все чаще используют именно формат ШОС для демонстрации своих новых достижений в военной сфере.

Для Казахстана практический интерес представляет сама возможность постоянно взаимодействовать с соседними странами по линии военных и оборонных ведомств, чтобы подробно изучать эволюцию военной стратегии, технического и тактического потенциала России и Китая. В этом плане регулярные контакты между оборонными ведомствами с государствами-членами Шанхайской организации сотрудничества играют важную роль.

Ситуация сегодня

Следует признать, что у ШОС достаточно много проблемных вопросов, от решения которых зависит дальнейшее развитие организации. Одним из таких неопределенных вопросов являются именно вопросы военного взаимодействия. Итак, попробуем разобраться, почему сотрудничество в этой области так затруднено.

В соответствии с уставными документами ШОС не является военной организацией. Это значит, что взаимодействие в военной сфере не является приоритетом организации. Но в то же время ШОС позиционирует себя как организация, отвечающая за безопасность на своем пространстве, что, в свою очередь, подразумевает развитие и углубление военного сотрудничества на различных уровнях.

На данном этапе в плане военного взаимодействия в рамках ШОС основной акцент делается на военно-политическое сотрудничество. В частности, основные действия направлены на борьбу с так называемыми нетрадиционными угрозами безопасности. Консультации и встречи министров обороны, а также секретарей безопасности проходят в рамках созданной в 2004 году в Ташкенте РАТС ШОС. Как известно, в задачи РАТС входит не только противодействие терроризму и экстремизму, но и активная борьба с новыми угрозами, такими как наркотрафик, отмывание денег, а также киберпреступления.

В итоге получается, что все военные контакты в ШОС ограничиваются проведением регулярных военных ученый, совещаниями глав оборонных ведомств и секретарей безопасности государств-членов ШОС. Но следует признать, что сегодня, в условиях глобальной трансформации мировой системы международных отношений и возрастания роли региональных организаций, ШОС стала все чаще рассматриваться как перспективная многосторонняя структура, готовая решать вопросы безопасности.

Потенциал для этого у стран-участниц организации есть. Вопрос только в наличии или отсутствии политической воли. Но, как правило, дальнейшее углубление и эволюция военного взаимодействия упирается в проблему разного видения перспектив организации у ключевых участников Шанхайского форума. В частности, в последние 2-3 года отдельные страны придают особое значение военным контактам. При этом каждая из этих стран преследует собственные цели. В данном случае речь идет о Китае и России.

Интересы Китая

Интерес Китая к военно-политическому потенциалу ШОС вполне очевиден. Как показывает практика, китайские власти уделяют повышенное внимание антитеррористическим маневрам в рамках организации. На совещаниях и консультациях китайской стороной не раз предлагались варианты дальнейшего развития такого сотрудничества с использованием потенциала Китая.
Так, к примеру, основные финансовые расходы на учениях "Мирная миссия" 2003-2005 гг. взяла на себя китайская сторона. Наряду с этим в последние годы китайская сторона также финансирует военные учения и в других странах, в первую очередь в Кыргызстане и Таджикистане.

Проводя подобные учения, китайские власти реализуют несколько задач:

- во-первых, оттачиваются механизмы и методы противодействия международному терроризму;

- во-вторых, НОАК на практике отрабатывает задачу переброски на большие расстояния собственных воинских подразделений, проверяя при этом боеготовность новых видов вооружения, техники и воинских формирований.

В марте 2011 года, выступая на совещании глав оборонных ведомств, министр обороны КНР Лян Гуанле открыто заявил о готовности поднять военное сотрудничество стран ШОС на новый уровень. Например, по мнению китайской стороны, достаточно перспективным шагом здесь видится подготовка военных кадров на специальных курсах, которая могла бы проводиться с целью углубления взаимопонимания, а также развития общевойсковой, языковой и специальной подготовки в совместных действиях.

Наряду с этим китайские специалисты считают целесообразным создание Объединенного штаба командования вооруженных сил стран-участниц ШОС. По мнению экспертов, наряду с усилением совместной борьбы с наркоторговлей Китай намерен продвигать идею создания совместных миротворческих бригад и активно добиваться согласия центральноазиатских стран на участие в совместных контртеррористических операциях.

Можно предположить, что желание китайских властей повысить уровень военных контактов в ШОС отчасти связано с необходимостью обеспечения безопасности на объектах инфраструктуры на территории государств региона. В частности, руководство КНР несколько раз официально выступало с предложением обеспечить охрану транспортных артерий. Речь идет о наземных трубопроводах, транспортирующих сырье из Казахстана и Туркменистана в Китай.

И наконец, главная заинтересованность Пекина в военной кооперации в рамках ШОС исходит из задачи противодействия терроризму, экстремизму и сепаратизму (три зла). Здесь китайским властям удалось достичь определенных успехов. На территории центральноазиатских стран и России официально запрещены организации, оказывающие поддержку сепаратистским силам Синьцзяна и Тибета.

Вместе с тем одной из основных задач Китая на военных учениях ШОС является демонстрация растущих технических и финансовых возможностей китайской армии (НОАК). На учениях ШОС Китай проявляет живой интерес к технике других участников, главным образом к российским вооружениям. Несмотря на некоторое уменьшение доли российской оборонной промышленности на китайском рынке, в Пекине по-прежнему видят в России источник важного военно-технического ресурса, так как основой вооружения НОАК остается российская или скопированная с российских образцов техника. Иными словами, военные контакты в ШОС выступают для Китая источником новых контрактов на поставку военной техники и оживляют сотрудничество в этой сфере.

Очевидно, что таким образом Пекин пытается повысить статус своего участия в учениях и одновременно проявляет готовность показать современную боевую технику, которая стоит у него на вооружении. Надо сказать, что эти действия Пекина не остались незамеченными. Ряд западных экспертов отмечают возросший авторитет ШОС именно благодаря активизации Китая в военной сфере. Но все-таки следует подчеркнуть, что официальный Пекин выступает решительно против идеи превращения ШОС в полноценную военную организацию, поскольку всячески избегает открытой конфронтации с Западом.

Интересы России

В отличие от китайских экспертов российские исследователи на данном этапе не видят больших перспектив в ШОС в военном плане. Как уже отмечалось, задача обеспечения безопасности на южных рубежах России возлагается в первую очередь на ОДКБ.

Но существуют и сторонники усиления ШОС как военной организации. Данная категория экспертов связывает рост военной мощи ШОС с необходимостью соответствовать экономической и политической мощи организации. Так, по мнению специалиста МГУ А. Пилько, "военная составляющая рано или поздно появится в ШОС, если ШОС действительно хочет участвовать в обеспечении безопасности в регионе Центральной Азии".

В целом позиция российской стороны складывается из задачи недопущения появления китайских военных на территории стран Центральной Азии. Именно этим объясняется наблюдаемая сегодня тенденция к снижению интереса России к совместным военным учениям в рамках ШОС. Таким образом, у ключевых участников Шанхайской организации существуют противоречия и в плане военного сотрудничества.

Справедливости ради следует отметить, что помимо различных видений перспектив дальнейшего сотрудничества в военной сфере между Москвой и Пекином существуют и другие проблемы, сдерживающие интенсификацию военного взаимодействия в ШОС. Так, к примеру, военные контакты между членами ШОС тормозятся тем обстоятельством, что практически все ее участники не желают делиться стратегически важной информацией. Именно с этим связана и неэффективность РАТС ШОС. Вопреки принятым соглашениям, до сегодняшнего дня не налажена система обмена оперативной информацией по проблемам миграции, состоянию наркотранзита через территории стран региона и т.д.

Несмотря на позитивные моменты, существует ряд нерешенных вопросов касательно перспектив развития ШОС. Одним из таких противоречивых аспектов в деятельности Шанхайского форума является сотрудничество в военной сфере. ШОС не делает акцент на военной составляющей, поскольку в соответствии с уставными документами не является военной организацией. В то же время Шанхайская организация позиционирует себя как многосторонняя структура, отвечающая за безопасность. Следовательно, необходимо наращивать военный потенциал организация, для того чтобы эффективно противодействовать угрозам и вызовам.

Помимо этой дилеммы, существуют и иные сдерживающие факторы углубления военного взаимодействия в рамках ШОС. В частности, все еще не сформирована договорно-правовая база для сотрудничества в военной сфере. Основным юридическим документом организации в плане обеспечения безопасности является Программа сотрудничества государств-членов ШОС в борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом.

Но это соглашение в силу его декларативного характера не может выступать полноценной правовой базой для координации действий государств-членов, а также оперативного реагирования на чрезвычайные ситуации на пространстве ШОС. В этой связи возникает необходимость в активизации в рамках ШОС консультативных и институциональных механизмов для содействия нейтрализации конфликтов на территории стран-участниц.

Китайские власти стали уделять повышенное внимание к военной составляющей ШОС. Китайская сторона все чаще берет на себя финансовые расходы на совместных учениях в рамках ШОС. Вместе с тем периодически появляются мнения относительно необходимости обеспечить безопасность трубопроводных артерий на территории стран Центральной Азии. Данная задача предполагает введение китайских воинских формирований на территорию республик региона, что не отвечает интересам национальной безопасности как самих стран ЦА, так и России.

Для Казахстана сотрудничество в военной сфере в рамках ШОС имеет большое значение. Это дает возможность "держать руку на пульсе" изменений и реформ в военной промышленности двух соседей-гигантов. Вместе с тем открываются возможности для того, чтобы повышать квалификацию казахстанских военных посредством обучения в ведущих военных вузах России и Китая.