Неблизкий путь: от общества "агашек-потребителей" к Торжеству Всеобщего Труда.

В свете последних событий в России и Казахстане на передний план вновь вышла проблема диалога власти и общества. Вместе с тем, не в последнюю очередь протестные настроения стали выражением давно назревшего и актуального вопроса – кризиса общества потребления. Не секрет, что сложившаяся в наших странах идейная стагнация (в том числе политическая инертность и отсутствие интереса к формированию гражданского сознания) является, в том числе, и результатом укоренившихся принципов общества потребления. Как считал Карл Маркс, революционер – это скорее разочарованный производитель, нежели неудовлетворенный потребитель[1]. 

Предпосылки для появления общества потребления возникли задолго до того, как оно само оформилось. По мнению классика американской социологической мысли И. Валлерстайна, западная цивилизация с начала Нового времени уверенно оперирует понятием “современность” (modernity), обозначая при помощи его «набор всевозможных обычаев, норм и практик, развившихся в капиталистической мир-экономике». В силу того, что современность является также воплощением подлинно универсальных ценностей, универсализма, она, в понимании западной цивилизации, «есть не просто моральное благо, но и историческая необходимость»[2].

Окончание Второй мировой войны и начавшийся новый период развития индустриального капитализма способствовали возникновению и развитию формы общества, адекватной данному периоду – общества потребления. В нескольких словах его можно описать так: потребление (как материальное, так и культурное) становится максимально стандартизированным и массовым. Оба вида потребления, в свою очередь, напрямую соотноситься с общественным статусом – теперь снижение потребления неминуемо означало сползание вниз по социальной лестнице.

По мере развития мирового рынка общество потребления получало все новое и новое развитие. Именно в послевоенное время в рамках неолиберальной теории в качестве основных императивов общественно-политического развития были предложены идеи свободного рынка и саморегуляции (без государственного вмешательства) гражданского общества. В этой связи американский ученый, ректор Лондонской школы экономики Крейг Калхун отмечает, что маклеры и менеджеры на Уолл-стрит отталкивались в своих представлениях от таких иллюзорных моделей, как рациональность игроков и длительный беспроблемный рост экономики[3]. Выдвинувшиеся со временем на первый план транснациональные финансовые компании, расширяя сегмент своего влияния, значительно сузили спектр общественного контроля, навязав обществу, по мнению В. Якунина, не только ценностные суррогаты взамен базовых ценностей, но и «стандарты явно ограниченного применения»[4].

В современных условиях последние два примера приобретают особое звучание. В условиях ориентации широких, самых различных по содержанию масс населения на идеалы общества потребления, финансовая олигархия начинает рассматривать само существование человека через призму потребления. Человеческий потенциал, первичный по своему значению, отодвигается на второй план. Подобная подмена понятий обуславливает формирование замкнутого круга, когда каждое следующее поколение рождается только чтобы потреблять.

Здесь же нужно упомянуть и другой риск – риск перманентного потребления при отсутствии производства, в том числе, воспроизведения интеллектуальной информации и распространения знаний. Как следствие мы имеем подрыв национальной экономики и рост преступности на основе моральной опустошенности.

В своей статье «Социальная модернизация Казахстана: двадцать шагов к Обществу Всеобщего Труда» президент Н. Назарбаев, указывая на гибельность идеологии потребления, ставшей одной из причин мирового финансового кризиса, отмечает важность социальной политики государства, нацеленной на благосостояние каждого отдельного гражданина. В качестве альтернативы обществу потребления глава Казахстана видит Общество Всеобщего Труда[5]. Кроме того, как считает Назарбаев, государство должно быть «инициатором и главной движущей силой процесса социальной модернизации»[6].

На пути к формирующемуся тренду перехода от общества потребления к обществу созидания у России и Казахстана присутствуют весьма существенные различия.

Казахстан, возглавляемый харизматичным лидером и совершивший за последнее десятилетие, по мнению руководства МВФ, качественный скачок в экономике и улучшении уровня жизни[7], имеет все объективные предпосылки для дальнейшего развития вышеуказанного тренда. С учетом смещения мирового экономического вектора в Азию у Казахстана могут появиться не только дополнительные возможности для воплощения в жизнь обозначенных президентом Назарбаевым установок.

В России же дело обстоит труднее. Первое, с чего стоило бы начать отход от общества потребления – это «синхронизация формирования ценностей свободы и суверенной личности, спаянных с определёнными представлениями о социальной справедливости»[8]. Данная синхронизация, имеющая основой принцип социальной эгалитарности, способна хотя бы на первых порах доказать человеку бесперспективность вовлечения в безоглядное потребление.

Вторая мера – это частичная реставрация культурно-ментальных традиций, связанных, прежде всего, с семьей. Подобное возрождение будет способствовать разрыву порочного круга потребления, когда восстановленная связь поколений станет средством передачи накопленных знаний.

И, наконец, в-третьих становится очевидно, что современному российскому обществу (как впрочем и казахстанскому) требуется замена существующего процесса социализации, в наше время тесно связанного с ценностным рядом общества потребления. Подобную систему невозможно развить без реформирования самого ценностного фундамента социума. Именно смена восприятия действительности как отрезка времени для максимального потребления требуется для поиска вероятных путей выхода из идейного вакуума, образовавшегося в рамках общественной системы, когда главным богатством является то, что ты можешь потребить.

Итак, обозначившийся тренд перехода к созиданию как основе общественного устройства и ценностных ориентиров является первым признаком заката общества потребления. Вместе с тем, необходимо отметить, что этот тренд также напрямую сопряжен и с другим мировым вектором – возникновением противовеса сложившейся потребительской идеологии, исходящей от ведущих западных стран с неолиберальным форматом экономики. Такая антитеза способна повлечь за собой значительные геополитические изменения, в которых Россия и Казахстан могут сыграть не последнюю роль.

Игорь Баринов
http://www.ia-centr.ru/expert/13799/