Кто станет следующим президентом Казахстана?

«Второй президент Казахстана будет компромиссной фигурой…»

На историческом факультете МГУ им. Ломоносова прошло обсуждение учебного пособия «Сравнительная политология постсоветского пространства», подготовленного продеканом факультета международных отношений Евроакадемии Эстонии Леонидом Карабешкином. Значительная часть дискуссии была посвящена оценке процессов, происходящих в центрально-азиатском регионе и, прежде всего, в Казахстане. Редакция сайта попросила поделиться своим мнением о данной работе одного из ведущих специалистов в сфере отношений между Россией и странами Балтии Сергея Рекеду.

- ПЦСЮ: Значительная часть работы эстонского ученого посвящена проблеме клановости в политике и неформальным институтам влияния. В какой степени подобный подход помогает понять процессы, происходящие в региональной политике?

- Сергей Рекеда: Господин Карабешкин подчеркивает, что клановость в видоизмененной форме сумела пережить период Российской империи и советской модернизации, превратившись в важнейший фактор, определяющий вектор развития постсоветских стран в центрально-азиатском регионе. Казахстан, по мнению эстонского автора, достаточно показателен в этом отношении, поскольку его родоплеменная структура была не столь сильно разрушена в результате сталинских репрессий и советской модернизации.

К Старшему жузу принадлежал и Д. Кунаев, который четверть века управлял Казахстаном, к нему же принадлежит и нынешний президент РК. Более того, позиции Старшего жуза, по мнению Карабешкина, за прошедшее десятилетие с момента обретения независимости, существенно укрепились.

Во время обсуждения были высказаны и противоположные взгляды. Например, что возвращение к архаичным формам в политической организации присутствовали только в начале 1990-х гг., когда умирающую советскую систему просто нечем было заменить. Но за последние 10-12 лет клановая система существенно видоизменилась под влиянием внутренних модернизационных процессов и кадровой политики самого Назарбаева. Я также склонен поддержать эту позицию, причем не только применительно к Казахстану, но и применительно ко всему центрально-азиатскому и южно-кавказскому региону в целом.

С другой стороны, наш эстонский коллега прав, что авторитаризм в республиках Центральной Азии и в меньшей степени в Казахстане – это действительно не аномалия, а естественные средства обеспечения стабильности в системах, где влияние кланово-региональных групп велико, а процесс формирования национальной идентичности так и не завершен. Этим фактором и определяется внутренняя сердцевина сложившейся в Казахстане системы, где с одной стороны мы видим моноцентрическую президентскую власть, а с другой формальные демократические атрибуты, такие например, как многопартийный парламент.


- ПЦСЮ: В одной из глав учебника анализируется так называемая несостоявшаяся «цветная революция» в Казахстане. Как вы полагаете, действительно ли существовала реальная угроза власти в середине 2000-х гг., в эпоху «оранжевой» революции?



- Сергей Рекеда: Действительно, это очень интересный сюжет, о котором в России не столь часто пишут и дискутируют. По мнению автора, в канун президентских выборов 2005 г. в Казахстане сложились предпосылки для сценария т.н. цветных революций. Однако запас прочности у казахстанских властей оказался намного более значимым, нежели на Украине или в Кыргызстане. Кроме того, США не были настолько вовлечены в процесс поддержки казахстанской оппозиции. Любопытно, что Карабешкин утверждает особую роль в сохранении стабильности правящего режима, которую сыграло этноконфессиональное устройство РК. Речь идет о том, что русскоязычное, не казахское население, рассматривает Назарбаева в качестве гаранта межнационального мира в стране. Поскольку оппозиция постоянно заигрывает с национал-патриотическими лозунгами, то нет ничего удивительного в том, что не казахское население однозначно отдает свои голоса за Назарбаева. Причем, если в 2004-2005 гг. речь действительно могла идти о какой-то альтернативе партии власти или же самому президенту, то все последующие выборы были выиграны с разгромным счетом. Тем более что оппозиция лишилась последнего серьезного ресурса, я имею в виду, поддержки со стороны Запада, который очень тесно вовлечен в реализацию некоторых газовых проектов с Астаной.



-ПЦСЮ: Понятно, что учебник это, прежде всего, история, и в нем анализируются уже завершенные процессы. В то же время, хотелось бы понять, каким участники обсуждения видят будущее Казахстана. Что именно вытекает из тех особенностей политического строения РК, на которое обращал внимание ученый из Эстонии.



-Сергей Рекеда: Сейчас горизонт планирования по-прежнему ограничен бессменным лидером Казахстана Назарбаевым, и будущее Казахстана в постназарбаевский период рассматривается через призму множества сценариев, из которых достаточно сложно выделить наиболее точный и прогностически достоверный. Большинство выступавших сошлись во мнении, что второй президент Казахстана будет компромиссной фигурой, зависимой от мнения сложившихся групп влияния в ближайшем окружении Назарбаева. Что касается конкретных персоналий, то имена этих политиков уже не раз упоминались в российских СМИ Токаев, Нуртай Абыкаев, Джаксыбеков. Более интересен другой вопрос, насколько ощутимым станет переход от режима сильной личной власти к иной модели управления, основанной на сложной модели согласования интересов между различными группами влияния.

Рекеда Сергей.
http://www.ia-centr.ru/expert/16173/