Адил Тойганбаев: Гражданская весна

У нас слишком мало общих ценностей. Критически малый запас. От того и наше разобщение, и наша неуверенность.

Когда одни хотят сытно есть, другие – сладко спать, а третьи – чтобы их оставили в покое. Одни заботятся о преумножении богатств, другие пытаются найти общий язык с беспросветной бедностью. Ведь не бедность плоха, а безвыходность. Мы слишком разные в своих исканиях и культурных предпочтениях.

«Очень разнообразная нация» – скажет исследователь. Но мы-то знаем себя лучше. У нас слишком мало оснований, называться единой нацией.

И это не чья-то конкретная вина, и нет какого-то мгновенного решения, чтобы все внезапно стало не так. А так, как мы знаем, но не умеем пока.

Мне хочется, чтобы это была немного другая страна – более гордая собой и творящая новые основания для такой гордости, более амбициозная и более дерзкая, ценящая Поступок и не сторонящаяся Вызова. Иначе говоря, та же, но немного другая. Нам не хватает жизни, мы слишком апатичны, слишком сонны.

Иногда таким мечтам кто-то угрюмо противоречит. А будет ли так? Может, людям слишком скучно жить, чтобы попробовать сделать это хотя бы один раз?

В такие моменты в пользу мечты говорят два обстоятельства. Яркое и героическое прошлое – это первое. А второе – мы проснулись раньше других советских республик, наш народ нашел силы заявить о себе тогда, когда и Прибалтика, и Грузия еще молчали. Это было, и было совсем недавно, чтобы найти в себе подлость в это не верить.

Это было – а значит, это может быть.

* * *

Такими общими ценностями не может быть политическая программа. Наша политика слишком зла и поверхностна, она основана на обидах и интригах. От дворцов Астаны до Шанырака слишком много разочарований и обманутых надежд. Печалятся отставники, негодуют живущие «на дне», ищут несуществующий повод для злости молодые и еще не разочаровавшиеся политические активисты, недовольно бурчит средний класс. Все озабочены своим, и это объяснимо. Чужое враждебно, а общего нет. Политика не предложила казахам жизненных ценностей. Не воодушевила. Главное – не показала пример.

Но недовольство жизнью, сколь бы справедливо оно ни было – не основание для того, чтобы строить другую жизнь.

Мой собственный опыт политического проекта показывает, что рациональных схем недостаточно. Они почти работают, но не переходят черту этого «почти». Что-то зависает за секунду до превращения в живое. Ни единомышленники, ни выверенные стратегические варианты (хотя и то, и другое – нужно) не позволяют перейти черту, с одной стороны которой – дискуссионный клуб, а с другой – настоящее народное Движение.

Есть же очень конкретная разница между кружком по изучению электричества и электростанцией.

Это должно быть настолько просто, что не позволит усомниться и спорить. Настолько глобально, что перемены его почувствует каждый. Пусть это лишь начало перемен. Это должно быть иррационально и невыразимо. Но очевидно каждому сердцу как правда.

Правда, не требующая доказательств.

И это есть.

Весна.

* * *

Политическая весна, или весна социальная, она рядом.

Мучительная и страстная жажда обновления не уточняет нюансы политических программ, ей неинтересны бесцветные идеи властных и невластных политиков. Она вообще – до поры – иррациональна и немотивированна.

Не просто ротация поколений, смена декораций, эксперимент со стилем. Все это только приметы Весны, но сама она может скрываться за ними.

Весна в конфликте не с Зимой, а с теми, кто хочет сделать Зиму вечной. Кто свыкся с существующим порядком вещей, как насекомое с янтарем, попросту залип в нем намертво. Кто настаивает на неизменности мира и становится препятствием любому обновлению.

Не стоит искать в моих словах примитивного сиюминутного смысла. Мир больше, чем нам кажется. И все в нем больше. Весна есть в каждом из нас.

Равновесное сочетание, как Инь и Янь, стихийное и упорядоченное, безрассудное и рассудочное – вот правильный ход Зимы и Весны, чередование и единство Верных явлений. Нас же хотели оставить наедине со стабильностью так надолго, что мы уже забыли – это стабильность чего именно? Стабильность стабильности?

Но это же не Жизнь.

* * *

Те, кто наглухо закрывает окна, простужаются от сквозняков.

То же со стабильностью, с заморозкой. Они не отменяют того, чего боятся. Обновления неизбежны, и они приходят. Но иммунитет нации бывает настолько ослаблен уколами, что отзывается на обновления болезнью. В затхлом подвале было мало воздуха, а свежий воздух вообще с непривычки пьянит.

Весна может принести с собой неадекватность, как стаи перелетных птиц, ей пристало дерзко расшвырять заботливо уложенный кем-то хлам, стучать форточками, вскрыть вены рек и глумливо обнажить прошлогодний прятавшийся под снегом мусор.

Это ей под силу.

Не всем это нравится.

Но не все нравятся и ей.

* * *

Это значит, что приход Весны необязательно чист. Ведь она пробуждает и грязь, особенно если случается поздней.

Весна не в конфликте с Зимой, ведь и та и другая – неизбежности. Что бы ни говорили на сей счет придворные сановники и надменные аналитики в халатах из списанных дворцовых ковров.

Зима сама должна стать союзницей Весны. Хотя бы для того, чтобы можно было после стольких лет поговорить на одном языке. Ведь у времен года один язык, а у стабилизаторов – другой.

Стабилизатор же может общаться только со стабилизатором, но только на одну тему.

Нам не нужно повторения ни Туниса, ни Египта, ни тем более Ливии. Но Весна уже подняла волну, способную ломать любые льды. Кто с ней не заодно, тот за То, что кончилось, хотя еще не перестало быть.

Опрометчивый ход. Любители существующего порядка вещей из Северной Африки наглядно демонстрируют нашим, казахским: в войне с естественным ходом вещей можно довоеваться до худшего. Когда чувствуешь себя героем, а выглядишь как идиот.

* * *

Наше развитие должно быть подобно природной смене времен года. Это живое движение, а не сидение на таблетках. Скупая мудрость Зимы оттеняет опрометчивость Весны, а ее черно-белый ландшафт позволяет ярче видеть взрывные весенние краски. Быть заодно с Весной - не значит быть с кем-то во вражде. Наши враги найдутся сами. Весна просто открывает нам новую, незнакомую сторону привычного мира. И причем здесь политика? Ведь открывается, прежде всего, то, чему вообще нет еще названия.

Источник: «Свобода слова», 17.03.2011 г.