Республика скатывается к продовольственной зависимости

Итак, свое желание принять участие в парламентских выборах изъявили 57 партий. Именно столько политорганизаций зарегистрировал Центризбирком республики. На очереди – партийные съезды, утверждение списков кандидатов, поиски финансов для избирательных фондов. И лишь затем – агитационная кампания. Впрочем, на сей раз фактическое ее начало отодвинулось далеко назад. Всем хочется получить заветный мандат и войти в число ста двадцати избранных. А потому, задолго до официального начала избирательной кампании партии всех мастей и расцветок принялись убеждать электорат в том, что они – самые лучшие и самые нужные. Рекламные щиты, телевизионные ролики – это для широкого круга обывателей. Для тех, кто, скажем так, клюет на образ, на яркую картинку. Для более рафинированного избирателя, желающего разобраться в том, чего же партия добивается на самом деле, были приготовлены партийные программы и предвыборные платформы. В которых не лозунгами, а пространными фразами говорится о целях организации в различных сферах: внутренней и внешней политике, экономике, социальной политике. Конечно, программы эти читают далеко не все. Зато с их помощью можно убедить более образованный слой – интеллигенцию. Которая, в свою очередь, убедит всех остальных – и рабочих, и крестьян, и торговцев, и молодую поросль. Так что составление программ и платформ – штука, как ни крути, важная.

Однако изучение подобных документов ведущих партий большого оптимизма не внушает. Чаще всего, это те же самые лозунги с роликов и билбордов. Только расширенные и поданные в более «умном» виде. Конкретного, глубокого содержания они, к сожалению, не несут. Приходится констатировать, что даже самые известные и влиятельные партии, смело заявляющие о своей готовности взять судьбу страны в свои руки, не имеют сколько-нибудь четкого представления, во-первых, о реальных проблемах Кыргызстана, а, во-вторых, о том, как эти самые проблемы решать. А некоторые из них и вовсе, недолго думая, скопировали программные положения у своих зарубежных коллег.

Для примера остановимся на сельском хозяйстве. Действительность такова, что Кыргызстан сегодня является аграрной страной. Большая часть населения проживает в сельской местности. Соответственно, и основная часть трудоспособного населения занята в сельском хозяйстве. Однако ситуацию в аграрной сфере трудно назвать нормальной. Республика не в состоянии даже прокормить саму себя. Хотя имеет возможности не только удовлетворить потребности кыргызстанцев, но и обеспечить экспорт за рубеж. Начавшееся в последние дни подорожание продуктов – не случайность, не отголосок «глобального кризиса», а прямое следствие развала сельского хозяйства, происходившего последние 20 лет.

Партийная многоголосица

Проблема, самая что ни на есть злободневная и затрагивающая всех жителей страны. Однако как собираются решать ее ведущие партии? Вот политический «тяжеловес» - партия, объявляющая себя «старейшей оппозиционной» и устами лидера объявившая о намерении получить 50% мест в новом парламенте. Сельскому хозяйству в ее программе уделено несколько абзацев. Среди важнейших пунктов – «совершенствование системы приемлемого кредитования сельскохозяйственного производителя», «повышение квалификации сельскохозяйственных товаропроизводителей, создание маркетинговых консультационных служб, возрождение сельскохозяйственной науки, аграрного образования, внедрение современных технологий, сортов агрокультур», «свобода выбора форм хозяйствования», «восстановление системы госзакупок для определенных видов сельскохозяйственной продукции, в частности, табака, хлопка, фасоли и других». Что ж, некоторые моменты недурны. Но довольно расплывчаты и не выстраиваются в единую концепцию возрождения сельского хозяйства.

Идем дальше. В программе партии, претендующей на громкое звание оппозиции, и сосредоточившей усилия в основном на юге (то есть в регионах с традиционно более многочисленным сельским населением) о сельском хозяйстве не говорится почти ни слова. Разве что следующие маловразумительные фразы, которые при всем желании нельзя назвать стратегией вывода отрасли из кризиса: «сосредоточить внимание на продвижении продукции кыргызских производителей на внешние рынки. Есть реальные возможности наращивать объемы экспорта в среднем на 15-20 процентов в год», «еще больше усилить развитие инфраструктуры микрофинансового рынка, роста микрокредитных ассоциаций на уровне сельских сообществ, особенно в отдаленных и горных регионах. В ближайшие годы объем кредитного портфеля микрофинансовых институтов можно увеличить в два раза и довести до 7-8 млрд. сомов».

Наконец, партия, чьи ряды до недавнего времени украшала первая в Центральной Азии женщина-президент. Здесь сельскому хозяйству уделено больше внимания. Но, опять-таки, на наш взгляд, недостаточно для того, чтобы претендовать на роль спасителя агропромышленного комплекса: «аграрный сектор должен быть одним из важнейших направлений экономики и пользоваться льготными условиями финансирования», «поэтапно осуществлять работу по формированию фермерских хозяйств, как самостоятельных хозяйственных субъектов, так и объединяющихся на добровольных началах в крупные сельскохозяйственные ассоциации и кооперативы», «разработать и реализовать программу обеспечения фермерских хозяйств современной высокопроизводительной сельскохозяйственной минитехникой» и т.д.

Какой можно подвести предварительный итог? В ряде случаев отдельные (повторимся – отдельные) проблемные зоны сельского хозяйства очерчены верно. Да и ряд требований тоже не лишен здравого смысла. Но вся беда в том, что проблема-то – комплексная. И решать ее нужно соответствующим образом. Ремонтировать не отдельные детали, а всю систему целиком. Это как дороги. Заплатки, конечно, лучше ям. Но толку от них мало – на следующий год придется накладывать новые. А чтобы понять, как «ремонтировать» сельское хозяйство, для начала нужно выяснить, отчего оно оказалось в столь непростом положении.

Выход есть, но кому он нужен?

Причины здесь – фундаментального порядка. И заложены в самом экономическом курсе, выбранном на заре независимости Кыргызстана. Если в двух словах, главная ошибка заключалась в том, что народное хозяйство было отдано «частнику», а государство объявлено «неэффективным собственником» и практически ушло из экономики. Ни одна из крупнейших партий страны (за исключением, пожалуй, коммунистов) этот выбор пути развития не осуждает. Критика раздается по поводу частностей. Например, осуждаются примеры «неэффективной» приватизации, но не ставится под сомнение сама правильность тотальной приватизации в 1990-2000-е годы, ругается разворовывание кредитов, но умалчивается тот факт, что «подсаживание» Кыргызстана на «иглу» МВФ, Всемирного банка и других международных финансовых институтов изначально вело к затягиванию на нашей шее долговой удавки.

То же и с сельским хозяйством. Кыргызстан – аграрная страна, где две трети трудоспособного населения занято в сельском хозяйстве. Однако мы оказались перед лицом полномасштабного кризиса этой отрасли. Республика скатывается к продовольственной зависимости. В конце 2007 года мы уже видели последствия такой зависимости: подорожание сельхозпродукции на мировых рынках больно ударило по каждому жителю страны, а цены на товары первой необходимости взлетели вдвое, а порой и больше. Подобный кризис аналитики прогнозируют и этой осенью. И симптомы уже появляются – в виде начавших дорожать муки и хлеба.

Главная причина этого заключается, без преувеличения, в преступной политике государства по отношению к селу. Начало упадка относится к 90-м годам, когда колхозно-совхозная система (менее 500 хозяйств) была разрушена, и сельское хозяйство стало представлять собой пестрый конгломерат из более чем 300 тысяч мелких фермерских хозяйств (на сегодняшний день – 340 тысяч). Чем думали тогдашние правители страны, понять нетрудно. Они выполняли «рекомендации» западных финансовых институтов, которые за это выделяли стране многомиллионные кредиты и гранты. Новые власти, пришедшие после марта 2005 года, ничего менять не стали. Ситуация продолжала ухудшаться. И ухудшается до сих пор.

Между тем давно известно, что существует прямое соотношение между величиной хозяйства и его производительностью. Чем мельче хозяйство, тем меньше у него возможностей иметь современную сельскохозяйственную технику, удобрять поля, проводить мелиоративные работы. Не под силу это мелкому фермеру. Между тем стоит напомнить, что средний размер фермерского хозяйства в Кыргызстане составляет 3 гектара (для примера, в США – около 200 га). Как тут развернуться? Да почти никак. Вот и скатывается большинство фермеров к примитивному ведению хозяйства. Возвращаются от тракторов и комбайнов к плугу и лошади. О грамотной обработке земли и вовсе речи не идет. В итоге урожайность резко снизилась (по данным специалистов, на 40-60 процентов), значительная часть хозяйств вернулась к производству только для собственных нужд, а тысячи молодых людей, не находя себе работы в селе, едут в города. Где пополняют ряды маргиналов и бродяг. Что, в свою очередь, создает благодатную почву для социальной напряженности.

Обновления нынче требует почти весь машинно-тракторный парк республики. Более 95 процентов сельхозтехники давно уже отслужили свой срок и держатся лишь на честном слове. Цифры заставляют призадуматься. Если во времена Союза Кыргызстан ЕЖЕГОДНО получал 3 тысячи новых тракторов, то за почти 20 лет независимости в страну поступило лишь 2 тысячи новых машин. Проведенная прошлым режимом пиар-кампания с закупкой китайских тракторов была обычным пропагандистским ходом. Ведь потребности в десятки, в сотни раз больше. Неплохим начинанием было совместное производство тракторов с Беларусью, но и оно заглохло. И проблема не только в недостатке сельхозмашин. Даже если производство новой техники возрастет в разы, нищий фермер, едва сводящий концы с концами, вряд ли сможет ее приобрести. И кредиты не помогут. Не по карману фермеру купить трактор за 20 и более тысяч долларов. Ни наличными, ни в кредит.

В результате из 1,3 миллионов га пашни на сегодняшний день не обрабатывается 200 тысяч. И это еще «цветочки». По подсчетам экспертов, более половины всех пахотных земель засолены, подтоплены, или подверглись ветровой эрозии. Удобрения практически перестали вноситься в почву. Например, при ежегодной потребности в объеме 320-340 тысяч тонн минеральных удобрений, в этом году завезено менее 90 тысяч. И это еще по оптимистичным официальным данным.

Причина – уход государства из села, сбрасывание всех проблем мелкому фермеру, который просто не в состоянии справиться с ними. Еще одним итогом раздробления сельскохозяйственных земель на мельчайшие участки стал огромный рост издержек и невозможность конкурировать с импортной продукцией. Поддержка государством сельского хозяйства остается мизерной – порядка 30 миллионов долларов в год. Или около 3 долларов на 1 гектар сельскохозяйственной земли… Смешно! Между тем даже в наш век глобализации правительства различных (даже самых «либеральных») стран понимают необходимость поддержки, субсидирования собственного сельхозпроизводителя. В Европейском Союзе, к примеру, на 1 гектар земли тратиться 855 долларов из госбюджетов. Сравните: 3 и 855! Что в итоге? А в итоге продукция наших фермеров (к тому же проходящая через руки спекулянтов-посредников) оказывается дороже продукции европейской. Наш собственный земледелец не имеет сил конкурировать с заграничным крестьянином. Потому что за последнего стоит горой его государство. А нашему на собственного производителя наплевать. Вот и питаемся мы продуктами “made in…”. Хотя прекрасно можем производить их сами. И деньги бы не утекали за рубеж…

Внушенная нам в перестроечные времена мысль о том, что частник (хоть в промышленности, хоть в сельском хозяйстве) эффективнее государства, оказалась мифом. Даже на Западе этого нет. Там государство вовсю помогает своим производителям. Особенно в аграрном секторе. Умнее нас оказались и многие соседи по СНГ. В Казахстане, к примеру, субсидируется производство семян сельскохозяйственных культур и племенного материала животноводства на уровне 50 процентов. Государственная поддержка в стоимости произведенной продукции сельского хозяйства в России и Казахстане составляет 10%, в Азербайджане и Молдавии – 20, а в Кыргызстане не превышает 2 процентов. В свое время, вступая в ВТО, руководство Кыргызстана совершило настоящее преступление: обязалось не превышать порог в 5 процентов в бюджетном субсидировании сельского хозяйства (хотя всем развивающимся странам при вступлении в организацию разрешается достигать порога в 10 процентов). А кроме того, власти установили уровень экспортных субсидий в сельском хозяйстве на нулевой ставке. Это означает, что Кыргызстан обязуется не субсидировать экспорт, в том числе сельхозпродукции. Вот так глупость и злой умысел правителей может ударить по целой отрасли экономики.

Государство должно вернуться в сельское хозяйство, на порядок увеличить его финансирование. Без этого аграрный сектор загнется окончательно, и продовольственных кризисов (не раз в три года, а постоянных) нам не избежать. Во-вторых, необходимо избавиться от системы перекупщиков и возродить обработку сельхозпродукции. В советские годы пищевая промышленность республики находилась на очень высоком уровне. Десятки предприятий, тысячи рабочих. Значительная часть этого потенциала разрушена. В результате продукция наших производителей становится неконкурентоспособной, она не востребована. И здесь тоже решающую роль должно сыграть государство – введя госзаказ на сельхозпродукцию, наладив систему ее переработки и сбыта.

И наконец, самое важное – это возрождение крупных хозяйств. Фермер с его мини-наделом просто не в состоянии прокормить себя, не говоря уже о стране. Путей, как добиться этого – два. Первый – по западному образцу: крупные участки концентрируются в одних руках. Ферма становится высокомеханизированной. Недостаток рабочих рук компенсируется за счет безземельных крестьян (а таких становится много – ведь нищие фермеры вынуждены продавать свои мелкие участки более успешным соседям), идущих в батраки. Но здесь много отрицательных сторон: подобные фермы, по определению, не в состоянии дать работу всем разорившимся и продавшим землю крестьянам. На Западе эта проблема решалась оттоком последних в промышленность. В Кыргызстане крупное производство развалено. Так что, покидающие села крестьяне будут с еще большей интенсивностью пополнять базары и трущобы вокруг крупных городов. Кроме того, такой путь противоречит менталитету нашего народа, сохраняющего убеждение в то, что равенство (хотя бы относительное) является необходимым стержнем общества. Возникает почва для социальной вражды. Другой путь – это создание коллективных хозяйств. В советское время они обеспечивали республику продовольствием и даже позволяли вывозить часть продукции на экспорт. А сохранившиеся сейчас коллективные хозяйства (пусть и называются они кооперативами) показывают куда лучший результат, чем мелкие фермерские хозяйства. В этом случае удастся избежать и отрицательных последствий, неминуемых при первом варианте. Ну а катастрофическую нехватку техники на первых порах можно решить, создав сеть машинно-прокатных станций. Параллельно сделав обеспечение крестьян сельхозмашинами приоритетом государственной аграрной политики.

Нынешняя власть, к сожалению, не сможет решить даже часть этих проблем. У нее другие ориентиры. Ей нужны кредиты и гранты, она не хочет ссориться с ВТО, она – за частную собственность и против протекционизма. То же самое можно сказать и о крупнейших партиях-тяжеловесах, идущих на выборы. Ни одна из них не имеет ясной программы вывода сельского хозяйства из кризиса. А это значит, что и после выборов проблемы крестьян решены не будут. Последствия легко очертить. Это массовая миграция сельского населения в города и, в первую очередь, в столицу, окончательная потеря продовольственной безопасности и угроза голода для значительной части населения. Так за тех ли голосуем?

Сергей Кожемякин