Почему так важно поддержать Асада?

Писатель Александр Проханов — о том, с какой целью против России ведут информационную спецоперацию

Продолжается информационная спецоперация американцев против России. Имя сей операции — «Действующая русская армия в Сирии». Первый этап операции — якобы пять российских истребителей-бомбардировщиков прилетели в Дамаск и готовы бомбить ИГИЛ. Министерство обороны России опровергло эту неправду.

Второй этап операции — русские бронетранспортеры и бронетехника последних образцов курсируют по Сирии, и из этих бэтээров доносится русская речь. Президент Путин заявил, что в Сирии нет русской действующей армии.

Третий этап — Болгария отказала в воздушном коридоре нашим самолетам, летящим в Сирию с гуманитарными грузами, утверждая, что на их бортах находится вооружение и личный состав.

Что же происходит? Я был в Сирии на фронтах, с сирийской армией передвигался на боевых машинах пехоты советского образца — изрезанных, исхлестанных, сто раз залатанных. И солдаты молили Россию о том, чтобы техника была заменена, чтобы пришли новые образцы. И вот они пришли. Вместе с новыми образцами пришли инструкторы и советники, которые обучают работать на этой технике сирийскую армию. Такие поставки предусмотрены российско-сирийскими коммерческими контрактами и абсолютно легальны.

В окрестностях Дамаска мне показали зенитно-ракетные комплексы «Панцирь» — изделие тульских заводов, создание великого русского оружейника Шепунова. Именно «Панцири», эти ракетные комплексы, окружающие Дамаск, предотвратили грозящий Сирии американский воздушный удар. Потому что эти комплексы являются губителями американских крылатых ракет, которые перехватываются и уничтожаются с любых направлений в любом количестве.

На севере Сирии в городе Тартус издавна располагается российская военная база. Обмелевшая, оскудевшая, лишенная большей части своего персонала, она все-таки существует и поддерживает российский флот. Наши корабли, собранные с разных флотов — с Тихоокеанского, с Северного, с Черноморского, с Балтийского — еще в советские времена входили в Средиземное море и противодействовали там Шестому американскому флоту.

Сейчас, когда российский флот увеличивается, обретает новые силы, наши корабли опять движутся в Средиземное море, создавая там военную группировку. Однако если американский Шестой флот базируется в комфортных портах Барселоны или Неаполя, то наши корабли вынуждены находиться в море и стоять там на якоре. И база в Тартусе просто необходима, чтобы развернуть ремонтные заводы и быть подспорьем для кораблей, находящихся в Средиземном море.

Но для чего американцы раз за разом вбрасывают информационные утки? Для того чтобы натравить ИГИЛ на Россию, показать Россию как главного врага, готовя исламских радикалов для переброски с сирийского фронта на фронт российский.
На стенах разгромленных сирийских городов, тех, откуда были выбиты боевики, я видел надпись на ломаном русском: «Сначала Сирия, потом Россия». Мы сражаемся в Сирии не только за свои геополитические интересы, мы сражаемся за рубежи, близкие к России, близкие к Москве. Если падет строй Башара Асада, международная армия боевиков, которая сплотилась в Сирии в агрессивное неуемное облако, эта армия кинется на российский Северный Кавказ и в Среднюю Азию.

Недавние события в Таджикистане, попытка государственного переворота — это одна из первых «кровавых ласточек» ИГИЛа на среднеазиатских пространствах. Вот почему столь пристально Китай и Россия всматриваются в среднеазиатские зоны. Вот почему происходит сближение Ирана и России, которые видят в ИГИЛе огромную угрозу для своих национальных интересов.

Сирия — страна многострадальная, многотерпеливая, несломленная — является базовой страной для России на Ближнем Востоке, где находятся грандиозные запасы нефти, где проходят мировые коммуникации, где скапливаются глобальные противоречия мира. Поэтому Сирия является рубежом обороны Москвы.

Когда я был в Сирии, во время военного рейда, находясь в боевой машине пехоты, я увидел солдата — молодого, веселого, худого. У него на шее был православный крест. Солдат был христианином. Мы сначала улыбались, потом пожали друг другу руки, а затем обменялись крестами. Теперь я ношу на себе этот маленький алюминиевый крестик и молюсь о том, чтобы того сирийского воина миновала пуля.