АУБ: Хронология банкротства

Последнее время все больше и больше критики обрушивается на бывшего и.о. председателя правления Нацбанка КР Бактыгуль Жеенбаеву, которая ныне является зампредом. Однако если вспомнить хронологию событий вокруг ОАО «АзияУниверсалБанк», то становится понятно: в этом деле завязано слишком много политических интересов. В этом месяце исполняется год, как судьба АУБа оказалась предрешена.

Временное руководство

С назначением временного руководителя и из-за творившегося в стране хаоса при смене власти АУБ начал стремительно терять ликвидность. При том, что 8 апреля он имел достаточно средств, чтобы расплатиться со всеми кредиторами, особенно с государством, в начале июня он уже не мог выполнять многие обязательства, из-за чего после двух месяцев был введен режим консервации. Но по уму ничего сделано не было, из-за чего кредиторы банка закидывают Нацбанк письмами и даже исковыми заявлениями. Акционеры же банка решили не тратить нервы на местные суды и готовятся к международному арбитражу.

Национализация

После назначения в АУБ временного руководителя, резко активизировался бывший акционер «Кыргызпромстройбанка» Муратбек Мукашев, который вместе со своим другом и «бульдозером революции» Азимбеком Бекназаровым решил продвинуть свои интересы, которые шли вразрез с намерением НБ КР сохранить банк. Не секрет, что бывший зампред временного правительства нашел самый легкий путь бросить тень на Нацбанк: он обвинил некоторых членов правления в том, что они хотят вернуть АУБ бывшему владельцу Михаилу Наделю. Под этим соусом, как рассказывают оцевидцы, начались кадровые изменения в НБ КР. Под страхом заведения уголовного дела со стороны Генпрокуратуры, которую официально курировал Бекназаров, продолжалась политика, идущая в разрез со здравым смыслом и законодательством КР: 7 июня АУБ национализировали декретом. Единственным, кто возражал против этого беззакония, был нынешний премьер-министр Алмазбек Атамбаев. Слишком политически невыгодным на тот момент была ответственность за национализацию системного банка. Тем более, что главное в национализации в отечественном варианте то, что госимущество во время бардака проще «дербанить».

Возможно, у Бекназарова с Мукашевым были предположения, что после этого они смогут выделить из АУБа 2,5 миллиарда сомов, на которые они претендовали, повесив все проблемы с исками акционеров и кредиторов на государство.

Срыв реабилитации

Несмотря на ухудшающееся состояние АУБа 20 июня 2010 года было принято решение о его реабилитации, как того требует законодательство КР. Планировалось даже продать АУБ «Сбербанку России».

Но план реабилитации пошел под откос с назначением 22 июля Бактыгуль Жеенбаевой на должность и.о. председателя правления НБ КР, которая с первого дня работы почти все внимание уделяла только АУБу. Здесь-то и начались политические игры. Согласно плану реабилитации, Минфин должен был выделить 1,5 миллиарда сомов на реабилитацию АУБа, но под воздействием бывший глава Минфина отказывается спасать системный банк письмом от 30 июля. Судя по дальнейшим шагам Жеенбаевой, уже тогда созрел план относительно банкротства банка. И только сейчас все более очевидным становится, что доведение до банкротства было преднамеренным. Об этом свидетельствует даже баланс АУБа.

Делили-пилили

Кстати, подсказку о разделении активов и создании нового банка дали даже консультанты МВФ, которые прорабатывали механизм, чтобы уйти от иска Мукашева, но заработать на продаже нового банка. Максат Ишенбаев, нынешний председатель правления «Залкар Банка» рисовал год назад радужные перспективы относительно продажи «Залкара» казахско-корейскому банку «ЦентрКредит». Консерватор АУБ Эрик Усубалиев выступал против банкротства, из-за чего поплатился своей должностью. Жеенбаева «обложила» его со всех сторон доверенным ей людьми. Среди таких консультантов был даже замечен экс-глава Мингосимущества и нынешний председатель правления «ФинансКредитБанка» Нурдин Илебаев, который, по версии кыргызскоязычной прессы, уже давно курирует бизнес Омурбека Бабанова и, якобы, является его дальним родственником.

События с приходом Жеенбаевой развивались столь стремительно, что уже через две недели после ее назначения в час ночи она на заседании правления продавливает решение: признать АУБ неплатежеспособным. Критиков этого решения тут же причисляли к «бакиевцам». На что ее коллеги и консультанты сказали, что она сначала делает, а потом думает. Тем не менее, подписи под постановлением поставили.

После продолжилась борьба с Мукашевым-Бекназаровым с одной стороной, и Жеенбаевой и техническим правительством с другой. Вопрос развязался к концу года с решением Верховного суда, отказавшим Мукашеву в выделении из АУБа 2,5 миллиарда сомов. В конце осени суд официально признал банкротство АУБа, после чего НБ КР приступил к «распилу» его активов.

2011 год начался с создания нелепого мифа: якобы, АУБ был банкротом до апреля и выводил до смены власти государственные средства. Об этом неоднократно говорила сама Жеенбаева и ее заместитель Абдыбалы тегин Суеркул. Как при этом в апреле и мае 2010 года хватало средств для выполнения всех обязательств и возврата кредиторов, остается загадкой. Как денег могло не быть, если на счетах АУБ были средства? Это разве были чьи-то другие деньги? Доказательств своих тезисов г-жа Жеенбаева за полгода так и не привела. Только сделала ссылку на какой-то международный аудит, заключение которого никто не видел. И есть ли он? С какой доказательной базой предстоит работать новому председателю, если она вообще имеется?

Вместо заключения

К чему пришли в результате стремительного развала банка? Еще в мае была возможность перевести средства госорганов в другой банк – финансы позволяли, а логика требовала. Но этого сделано не было. Можно было бы реабилитировать банк: тогда бы АУБ не был банкротом. А раз он стал государственным, то его можно было бы продать инвесторам. Другой вопрос: захотел бы его кто-то покупать, если бы декреты о национализации, которые имели все шансы оспорить бывшие владельцы, как домоклов меч висели бы над новым собственником.

Но НБ КР пришел к тому, что из-за его политики ликвидность АУБа быстро «проели», создали неустойчивый «Залкар Банк», финансовая отчетность которого совершенно не прозрачна, и вообще вызывает сомнения у банковских экспертов. Некоторые считают, что при временном руководстве АУБ там начислили слишком много РППУ, что резко снизило ликвидность банка. На самом деле кредитный портфель оказался не таким плохим, что и всплыло при разделении активов и создании «Залкар Банка». Его, конечно, сложно назвать привлекательным для инвесторов объектом: сомнительное разделение балансов, тающие активы, риски судов, обязательства перед Соцфондом. Жеенбаева оставила в наследство кучу проблем, так как со многими кредиторами так и не расплатились. Судебные иски теперь будут сопровождать уже нового председателя правления НБ КР Зину Асанкожоеву.

Но надо признать, что самостоятельно бы Бактыгуль Жеенбаева не смогла провернуть такое дело: в одиночку «убить» крупнейший банк в стране за несколько месяцев и «химичить» с разделением активов.

Следующие владельцы активов «Залкар Банка», доставшиеся ему от АУБа, скорее всего, покажут, чьи уши с прошлого года торчали за банкротством, которое, как теперь становится очевидным, было преднамеренным.

Амир Бектемиров